Популярные Ссылки и Статьи

У каждого народа есть своя традиция жестокости. Но почему-то исламскому миру присуща какая-то особая кровожадность. Я даже не говорю о тех террористах-смертниках, которые способны захватить гражданский самолет и врезать его в небоскрёб, заполненный невинными людьми, или взорвать жилой дом в момент, когда все жители спят… Нет, я имею в виду ту изысканную кровожадность, которая таится в исламском мире. Это целая культура убийства, эстетика душегубства. В Индии несколько лет назад во имя независимости Кашмира мусульманские террористы захватили в заложники четверых туристов (из Норвегии и Германии), продержали их в пещере несколько месяцев, а затем торжественно отрубили им головы. То же самое проделали в прошлом году с американскими туристами на Филиппинах и с американским же журналистом в Пакистане. Очевидно, в исламском мире традиционно принято не только убивать людей, но отрубать им головы. В Чечне исламские бандиты частенько торжественно документировали, записывая на видеоплёнку, как они отстреливают пальцы невинным заложникам, как они режут головы русским пленным, причём обязательно каким-нибудь зубчатым ножом. В Алжире во время исламского партизанского восстания в середине 1990-х террористы наезжали ночью в те поселки, которые их не поддерживали, и умерщвляли всех жителей, до последнего ребёнка, опять же с обязательным отрезанием голов. (Почему-то алжирские проповедники джихада совершали свои самые зверские убийства во время священного месяца Рамадана.)
Как же всё это понимать? Может быть, это самый обычный криминал, который присущ любому обществу? Нет, подобная жестокость носит слишком систематичный и идеологический характер, чтобы можно было говорить о бытовом криминале. Это даже не политический экстремизм, а какая-то дикая жажда крови. Когда историки пытаются объяснить появление какого-нибудь экстремистского политического движения – большевизма, допустим, или нацизма, или маоизма, – они, прежде всего, всматриваются в «священные писания» этого движения, ибо именно там находится шкала ценностей, которая подталкивает людей к совершению зверств или к геноциду.

Интересно, а что такое есть в Коране, что позволяет многим мусульманам истолковать его как призыв к жестокости, душегубству, терроризму и войне? Стоит любому бандиту упомянуть Аллаха и поднять знамя джихада, и он уже считает себя свободным совершить самое страшное насилие. Почему? Как это соотнести с теми мирными добродетелями исламской цивилизации, которые мы все знаем и уважаем, – с красотой и поэзией исламских культур, с гостеприимством и вежливостью простых мусульман? Я не могу ответить на этот вопрос. Тем не менее, мне кажется, что истоки сегодняшних зверств всё-таки нужно искать не в политике, не в экономике, а в самом Коране.

Когда я прочитал первые несколько глав (сур) Корана, сразу подумал о великих полководцах истории. Наполеону и Юлию Цезарю не суждено было проповедовать слово Господне… Мне представилась арабская пустыня VII века, и я не мог избавиться от впечатления, что читаю проповеди красноречивого полководца, восторженно призывающего к бою. Пусть я неправильно воспринял писание, но, чем дальше я погружался в Коран, тем больше мне казалось, что я слышу, как Мухаммад обращается либо к войску, либо к народу, готовящемуся идти на войну. И я вообразил себя сегодняшним ваххабитским фанатиком – человеком, который посвящает свою жизнь очищению мира от неверных, и не нашёл в Коране почти никаких возражений подобному жизненному пути. Наоборот, практически каждая страница Корана поощряла беспощадную войну с неверными.

Воинственность Корана повергла меня в шок. Невозможно вообразить в христианских священных писаниях, например, такую фразу: «Не берите же из них друзей (из неверных. – П.Х.), пока они не выселятся по пути Аллаха; если же они отвратятся, то схватывайте их и убивайте, где бы ни нашли их» (Коран 4:89).

Или такую проповедь: «А когда кончатся месяцы запретные, то избивайте многобожников (Коран часто называет христиан многобожниками. – П.Х.), где их найдёте, захватывайте их, осаждайте, устраивайте засаду против них во всяком скрытом месте!» (Коран 9:5).

Чеченские бандиты, захватывающие заложников и самодовольно отрезающие им сперва пальцы и уши, а затем и головы, могут найти оправдание в следующей строке: «Помощь – только от Аллаха, великого, мудрого, чтобы отсечь какую-либо конечность у тех, которые не веровали…» (Коран 3:126—127).

Ислам – вера строгая, суровая. В Коране почти на каждой странице упоминается о том, какая судьба ждёт неверующих или неверных: «вечный огонь», «наказание», а то и «жестокое наказание», «болезненное наказание», «мучительное наказание» или «унизительное наказание». Иногда образцы этого наказания уточняются: «Поистине, тех, которые не веровали в Наши знамения. Мы сожжём в огне! Всякий раз, как сготовится их кожа, Мы заменим им другой кожей, чтобы они вкусили наказания» (Коран 4:56).

При этом Пророк постоянно повторяет, что Аллах милостив и милосерден. Но для меня, человека христианской веры, столь часто повторяемая угроза наказания и вечного огня заслонила собой возможность милости и прощения. Сложилось впечатление, что Аллаха надо не столько любить, сколько бояться. Коран постоянно напоминает: «Аллах велик, обладатель мщения!» (Коран 3:4), «Аллах быстр в расчёте!» (Коран 3:19), от «замыслов Аллаха» никто не уйдёт (Коран 7:99). Может быть, строгость и воинственность при провозглашении строк Корана нужны были Мухаммаду, чтобы усмирить и вразумить дикие племена арабской пустыни? Вероятно, покорить их можно было только страхом и мечом. А христианство выросло на почве уже глубоко развитой греко-римской цивилизации, поэтому здесь возможен был совершенно другой тон.

Суть любой веры определяется не только священным писанием, но и её видимыми проявлениями – архитектурой, искусством, обрядами. В традиционных христианских храмах (православных и католических) на верующих глядят добрые глаза Христа, Божьей Матери и множества святых. Со Святейшей Семьей верующему тепло, уютно. Мерцают свечи, дымится ладан, музыка потрясающей красоты возносит душу человека к небесам.

В мечети нет изображений. Есть только изящные узоры на стенах и коврах верующих; узоры эти имеют глубочайший символический смысл, но остаются чистой абстракцией. Молитвы преподносятся Богу строгими напевами по арабскому обычаю. Верующие, построенные в чёткие ряды, одновременно кланяются в направлении Мекки. Мечеть не стремится создать тот уют, то семейное общение с Богом, присущие христианским храмам. Наоборот, архитектура мечети должна изображать просторы пустыни; человек должен себя чувствовать маленьким перед могуществом Всевышнего.

Мухаммад считал христиан многобожниками, а ислам – религией строгого единобожия. Действительно, христианство – религия сложная. Корень христианской веры – символ Троицы (Бог един в трех лицах: Бог-Отец, Бог-Сын и Святой Дух) – парадоксален. Не сразу поймёшь… К тому же христиане молятся Богородице и всем святым о заступничестве (это делают только «православные» и «католики», евангельские христиане категорически отвергают такое «псевдохристианское многобожие» – от редактора сайта). Получается… многобожие? Нет. Ибо христианин твердит: «Верую во Единаго Бога-Отца, Вседержителя, Творца неба и земли…»

На самом деле не единобожием объясняется противостояние исламского мира и христианской Европы. Нет, корни этого противостояния нужно искать в других, нравственных и идеологических, разногласиях. В исламе, например, преобладают общинное начало и абсолютное подчинение вождю (азиатские ценности), а в Европе прославляется вольница и свободное объединение личностей (древнегреческие ценности). Народовластие, права человека, свобода личности, гражданственность – все эти идеи чужды исламу. По исламской вере над миром царствует «бесчеловечный» Бог (по словам Владимира Соловьева), а по христианской вере Бог явился человеком в виде Иисуса Христа, братом всех людей. Для мусульман Бог недоступен. Христиане же, радуясь пришествию Христа, верят, что Бог близок, что Он среди них.

В отличие от христианства, ислам очень легалистская религия. Помимо всего прочего, Коран является сводом законов, регулирующих жизнь верующего до самых мелких деталей. Христианство тоже регулирует ежедневную жизнь верующего, но более общими заповедями (вера, надежда и любовь). Христианство ставит задачу не столько выработать свод законов, по которым человек должен жить, сколько пробудить в человеке совесть, к которой он обязан прислушиваться (особенно когда через нее говорит к рожденному свыше христианину Святой Дух, редактор). Другими словами, христианский человек свободно решает, как применить повеления своей совести к ежедневной жизни. Закон уступает нравственности. Когда человек действует безнравственно и против своей совести, какая разница, что он остаётся в рамках закона? Ведь он всё-таки совершает грех.

Таким образом, различие в оценке личности проложило глубокую пропасть между христианством и исламом.

Христианин обязан повиноваться своей совести (внутренний голос Бога), а мусульманин обязан повиноваться законам, ниспосланным Богом. Христианин опасается совершить грех, а мусульманин – нарушить закон Аллаха. Но поскольку закон Аллаха распространяется главным образом лишь на верующих (мусульман), то мусульманину сравнительно легко прийти к выводу: по отношению к неверующим почти любой поступок позволен.

Жестокие сексуальные правила исламского мира!

Этот материал взят, насколько помню, из светского ресурса, поэтому заранее извиняюсь за какие-либо вещи, могущие вызвать неприятные чувства.

В исламском мире появились молодые сексологи, которые вместе со своими европейскими и американскими коллегами пытаются разобраться, что такое секс по-арабски в наше время.

Поэтому недавно в Ливане на 3-дневную конференцию собрались выпускники соответствующих специальностей из Оксфорда, Колумбийского университета, Американского университета в Бейруте, а также представители молодого духовенства. После первого дня работы выяснилось, что в исламских странах и близко нет того романтического секса, о котором европейцы читают в «Сказках 1001 ночи» несравненной Шахерезады. А есть сексуальная грубость, жестокость к детям и кровавое насилие.

В некоторых арабских государствах еще сохранился средневековый обычай, согласно которому родственники жениха, а точнее, молодого мужа, могут перебить всю семью невесты, оказавшейся не девственницей. И шариатский суд даст головорезам только условное наказание, так как бесчестье невесты считается смягчающим вину обстоятельством для такого тяжкого преступления.

Во многих странах Ближнего Востока также широко распространены «убийства из-за чести» опять же невест, потерявших свою невинность до замужества. В Иордании ежегодно совершается больше 20 такого рода убийства, а в Йемене – аж 400. Причем там, как рассказывают путешественники, на острове недалеко от берега специально построили «Башню смерти», куда на лодках привозят потерявших раньше замужества девственность невест или изменивших мужьям молодых женщин и бросают их с высоких стен прямо на острыми камни, которыми выложен двор башни, не имеющий выходов. Хорошо, если несчастная сразу разобьет себе голову и легко умрет. Но каково нежной девушке лежать с переломанными руками и ногами на жарком солнце среди смердящих трупов уже умерших женщин и ждать мучительной смерти? Ужасные крики погибающих красавиц долетают даже до прибрежных селений, вызывая животный страх у местных рыбаков.

В Марокко, если женщина родила внебрачного ребенка, его забирают в специальный приют, и на всю семью несчастной накладывается большой штраф, а молодую мать отправляют на 6 месяцев в тюрьму. Законы любой арабской страны так же жестоко карают за гомосексуализм и лесбиянство. Голубых могут кастрировать, а лесбиянкам отрезать языки и наголо обрить. Однако в ходе дальнейшей работы конференции выяснилось, что современная молодежь, особенно студенческая, старается всячески обходить такие средневековые законы и официальная мораль часто не соответствует тому, что происходит в интимных сферах исламского общества в наши дни.

Последние опросы населения показали, что, например, в Ливане только 50% невест выходят замуж девственницами. И никто не поднимает шума. Просто отец ранее согрешившей девицы отдает часть уплаченного за нее выкупа родственникам жениха. Еще более высокий процент «порченых» невест в странах Северной Африки. Там с пониманием относятся к любви горячих арабских мужчин к юным девушкам, даже если они дочери наложниц из их собственных гаремов. Потом богачи сбывают «употребленных» красоток беднякам и еще приплачивают им.

Примерно так же обстоят дела и с гомосексуализмом. В богатых семьях мальчиков начинают «портить» с 5 лет, а в арабских тюрьмах существует неписаный закон сразу «опускать» молодого хорошенького зека, причем сначала над ним «трудятся» охранники, а потом все остальные. Некоторые из выступавших на конференции заявляли, что особой страстью к однополой любви славятся саудовцы, почему-то стремящиеся учить жить весь арабский мир по законам шариата. Чтобы как-то приоткрыть завесу тайны над проблемами, существующими в интимных сферах арабского мира, в Ливане недавно стала выходить своего рода сексуальная ночная телепередача под названием «Шатер янки», рейтинг которой достиг рекордных показателей. В ней сексологи и все желающие обсуждают любые щекотливые проблемы – от орального секса до инцеста. Гомосексуалисты выступают там в защиту своего движения, надев из предосторожности белые маски на лица, а лесбиянки рассказывают о прелестях женской любви, до неузнаваемости разрисовав краской лица и тела.

Еще несколько лет назад ничего подобного в арабском мире невозможно было представить. Видимо, поэтому присутствовавшие на конференции представители духовенства обрушились с критикой на западную культуру, якобы разлагающую исламские духовные ценности и провоцирующую на создание таких телепредставлений. – Мы скоро дойдем до того, что, как в некоторых штатах Америки, наши жены будут требовать с нас деньги за каждое соитие, – заявил один из консервативно настроенных членов конференции. Но другой ему ответил, что американские мужья тоже не дураки и своим слишком строптивым женам подливают в питье снотворное, чтобы потом бесплатно пользоваться расслабленным телом благоверных. В завершение участники конференции высказали мнение, что в исламском мире постепенно появляются признаки сексуальной революции.

Такому развитию событий способствовали десятки тысяч беженцев – ливанцев и палестинцев, побывавших во многих странах мира и впитавших там чужие нравы и обычаи. Вернувшись на родину, они уже не боятся касаться запрещенных Кораном тем. Кроме того, многие арабские женщины все чаще выходят из-под опеки мужей и превращаются в самостоятельные фигуры в бизнесе и политике. Огромное влияние на население государств Ближнего Востока оказывают телепередачи о сексе из соседних менее закрепощенных, стран. Конечно, сразу отменить все средневековые законы шариата невозможно. Но любопытно, что один египетский журналист заявил иностранным обозревателям, что в сфере секса в мусульманском мире мужчины и женщины пока действуют по принципу: виноват не тот, кто украл, а кого поймали.